Какие окружающие нас предметы и явления предсказал в своем фантастическом романе «4338. Петербургские письма» Владимир Одоевский еще в 1837 году?

Дата обновления статьи: 07.03.2023

Владимир Федорович Одоевский (1803–1869) — русский писатель, мыслитель, ученый, педагог и музыковед. При жизни Одоевский не получил того признания, которым обладали его современники. Нередко, обращаясь к эпохе романтизма, писателя называют «второстепенным», а сам Владимир Федорович незадолго до смерти отмечал: «Моя история еще не написана».

Портрет Владимира Федоровича Одоевского.

Владимир Одоевский — биография кратко.

Владимир Одоевский был не только писателем. Мыслитель также преуспел в сфере естественных наук, эстетики, педагогики, музыки и социальной философии. Широкий круг интересов сформировался еще в детстве Владимира Федоровича, происходившего из древнего аристократического рода. Мать мальчика — Екатерина Алексеевна — была крепостной, а отец — Федор Сергеевич — потомком Рюриковичей, признанного княжеского рода.

После окончания университета и переезда в Санкт-Петербург, Одоевский длительный период занимался изготовлением сомовьего клея и совершенствовал кухонные очаги. Химия и механика стали основными занятиями писателя, пока вокруг него снова не начали собираться «любомудры» — члены философского кружка, организованного писателем еще в студенческие годы.

От детских книг, через культурологию, философию и современную литературу, Одоевский приходит к фантастическому жанру повествования — нехарактерному для романтизма, опережающему свое время стилю. Неординарная андеграудная повесть «4338 год. Петербургские письма» стала настоящим сборником предсказаний — технологические феномены рассказа возникают в жизни постепенно — начиная с XIX века, в современности и, возможно, часть из них ожидает нас в будущем.

Роман Одоевского 4338. Петербургские письма.

«4338 год. Петербургские письма» — неоконченный научно-технический роман-утопия В. Ф. Одоевского — одно из наиболее значимых фантастических произведений первой половины XIX века.

Интересно, что большинство писателей того периода, описывавших будущее, в отличие от современных фантастов, использовали масштабные временные промежутки. Это связано с неспешным течением жизни в XIX веке, а также с медленным техническим прогрессом. Поэтому разрыв в пару тысячелетий не казался чем-то чрезмерно длительным и непредсказуемым.

При жизни Одоевский издал только «Петербургские письма». В них рассказ ведется от лица Ипполита Цунгиева студента Главной Пекинской школы - он описывает свои путешествия по России в письмах другу, который находится в Пекине. Впрочем, это еще не все, что нужно знать читателю о рассказчике - в предисловии к роману Владимир Федерович указывает, что «Письма» доставлены ему «сомнамбулом» - «человеком весьма примечательным в некоторых отношениях», имевшим возможность впадать в некий транс и таким образом совершать путешествия во времени. Можно ли считать такое вступление свидетельством в пользу некоторой достоверности «Писем» или же это художественный прием, призванный захватить воображение читателя - неизвестно:

«Занимаясь в продолжение нескольких лет месмерическими опытами, он достиг такой степени в сем искусстве, что может сам собою по произволу приходить в сомнамбулическое состояние; любопытнее всего то, что он заранее может выбрать предмет, на который должно устремиться его магнетическое зрение.

Таким образом он переносится в какую угодно страну, эпоху или в положение какого-либо лица почти без всяких усилий; его природная способность, изощренная долгим упражнением, дозволяет ему рассказывать или записывать все, что представляется его магнетической фантазии; проснувшись, он все забывает и сам по крайней мере с любопытством прочитывает написанное.

Вычисления астрономов, доказывающих, что в 4339 году, то есть 2500 лет после нас, комета Вьелы должна непременно встретиться с Землею, сильно поразили нашего сомнамбула; ему захотелось проведать, в каком положении будет находиться род человеческий за год до этой страшной минуты; какие об ней будут толки, какое впечатление она произведет на людей, вообще какие будут тогда нравы, образ жизни; какую форму получат сильнейшие чувства человека: честолюбие, любознательность, любовь; с этим намерением он погрузился в сомнамбулическое состояние, продолжавшееся довольно долго; вышедши из него, сомнамбул увидел пред собою исписанные листы бумаги, из которых узнал, что он во время сомнамбулизма был китайцем XLIV столетия, путешествовал по России и очень усердно переписывался с своим другом, оставшимся в Пекине».

4338 год — дата, намеренно выбранная Одоевским, как год до конца света. В 1835 году, когда роман только создавался, в астрономических кругах живо обсуждалась комета Биелы, которая должна была столкнуться с Землей в 4339 году. Однако последний раз эту комету наблюдали в 1852, а затем — она исчезла из поля зрения телескопов.

По мнению писателя, в будущем человечество сможет полностью овладеть силами природы благодаря технике и рациональному познанию. В романе затрагиваются и социальные темы. Например, в таком альтернативном будущем отпала потребность в полиции — нравы людей существенно улучшились, просвещение стало повсеместным, а правитель — это философ и поэт.

Интересно описание городов, которое будто сошло с современных иллюстраций на тему мегаполисов будущего:

«Наконец я в центре русского полушария и всемирного просвещения; пишу к тебе, сидя в прекрасном доме, на выпуклой крышке которого огромными хрустальными буквами изображено: Гостиница для прилетающих. Здесь такое уже обыкновение: на богатых домах крыши все хрустальные или крыты хрустальною же белою черепицей, а имя хозяина сделано из цветных хрусталей. Ночью, как дома освещены внутри, эти блестящие ряды кровель представляют волшебный вид; сверх того, сие обыкновение очень полезно...»

Размеры городов в романе также поражают воображение своими размерами. Так, Москва и Санкт-Петербург слились в один мегаполис, и превратились в районы, а их раздельное существование в прошлом воспринимается как миф:

«Что за город, любезный товарищ! что за великолепие! что за огромность! Пролетая через него, я верил баснословному преданию, что здесь некогда были два города, из которых один назывался Москвою, а другой собственно Петербургом, и они были отделены друг от друга едва ли не степью. Действительно, в той части города, которая называется Московскою и где находятся величественные остатки древнего Кремля, есть в характере архитектуры что-то особенное.» 

Обитатели мира будущего ходят в эластичных тканях сверкающих всеми цветами радуги, а модные дамы делают себе невероятные прически, имитирующие комету и даже ее искрящийся хвост:

«Дамы были одеты великолепно, большею частию в платьях из эластичного хрусталя разных цветов; по иным струились все отливы радуги, у других в ткани были заплавлены разные металлические кристаллизации, редкие растения, бабочки, блестящие жуки...Некоторые из дам носили уборки a la comete; они состояли в маленьком электрическом снаряде, из которого сыпались беспрестанные искры. Я заметил, как эти дамы из кокетства старались чаще уходить в тень, чтобы пощеголять прекрасною электрическою кистью, изображавшею хвост кометы, и которая как бы блестящим пером украшала их волосы, придавая лицу особенный оттенок..»

Детально описаны удивительные музыкальные инструменты, которые человечество еще не изобрело, но в которых частично можно узнать технологию поющих фонтанов:

«...и с удивлением увидел, что она играла на клавишах, приделанных к бассейну: эти клавиши были соединены с отверстиями, из которых по временам вода падала на хрустальные колокола и производила чудесную гармонию. Иногда вода выбегала быстрою, порывистою струей, и тогда звуки походили на гул разъяренных волн, приведенный в дикую, но правильную гармонию; иногда струи катились спокойно, и тогда как бы из отдаления прилетали величественные, полные аккорды; иногда струи рассыпались мелкими брызгами по звонкому стеклу, и тогда слышно было тихое, мелодическое журчание. Этот инструмент назывался гидрофоном...»

Однако основное внимание, тем не менее, уделяется технике. Все фантазии Одоевского, раскрытые в романе, поразительно точно описывают множество технических явлений современного мира. Например, метро, фотоаппараты, телефоны, космические путешествия, ксерокс и т. д. 

Технологии будущего - наиболее интересные цитаты из романа 

В романе «4338 год» общество высокотехнологично. По Земле люди могут передвигаться на «электроходах» по туннелям, а по воздуху — на «аэростатах» и «гальваностатах». Свет производят гальванические фонари. Чтобы общаться на расстоянии, люди применяют телеграфы. Более того — идет активное освоение космоса, в частности — геологические разработки Луны, которая стала источником энергии. Основной земной опасностью считается перенаселение.

Интересный момент описан Одоевским в «Четвертом Письме»:

«Между знакомыми домами устроены магнетические телеграфы, посредством которых живущие на далёком расстоянии разговаривают друг с другом. Однако это не только телефон, поскольку домашнюю газету любой дворецкий может снять в камер-обскуру, получить нужное число экземпляров и разослать их по знакомым. 

В этой газете помещаются обыкновенно извещение о здоровье или болезни хозяев и другие домашние новости, потом разные мысли, замечания, небольшие изобретения, а также и приглашения; когда же бывает зов на обед, то и le menu».

Здесь в упрощенном виде писатель обозначил возможности Интернета. «Магнетический телеграф», можно предположить, — это аппаратура провайдеров и роутеры, «камера-обскура» и рассылка газетной информации — образ социальных сетей.

В том же письме описываются «домашние газеты», которые «издаются во многих домах, особенно между теми, которые имеют большие знакомства». Это — предсказание переписок и личных блогов. При этом речь идет именно о микроблогах, которые стали повсеместными только в последние несколько лет. 

Тот же посыл про сокращение печатных книг и материалов, развитие слога "телеграфических депеш" (Instagram?) и переход на "электрические разговоры" мы видим в следующем отрывке (из "Фрагментов"):

«…Настанет время, когда книги будут писаться слогом телеграфических депешей; из этого обычая будут исключены разве только таблицы, карты и некоторые тезисы на листочках. Типографии будут употребляться лишь для газет и для визитных карточек; переписка заменится электрическим разговором..»

Есть описания теплохранилищ, которые, ни много ни мало, помогли победить суровый северный климат - то есть в романе описаны и технологии управления климатом:

 «...мы залетели к экватору, но лишь на короткое время, посмотреть начало системы теплохранилищ, которые отсюда тянутся почти по всему северному полушарию; истинно, дело достойное удивления! труд веков и науки! Представь себе: здесь непрерывно огромные машины вгоняют горячий воздух в трубы, соединяющиеся с главными резервуарами; а с этими резервуарами соединены все теплохранилища, особо устроенные в каждом городе сего обширного государства; из городских хранилищ теплый воздух проведен частию в дома и в крытые сады, а частию устремляется по направлению воздушного пути, так что во всю дорогу, несмотря на суровость климата, мы почти не чувствовали холода. Так русские победили даже враждебный свой климат! »

«... Ближний остров, который в древности назывался Васильевским, также принадлежит к Кабинету. Он занят огромным крытым садом, где растут деревья и кустарники, а за решетками, но на свободе, гуляют разные звери; этот сад есть чудо искусства! Он весь построен на сводах, которые нагреваются теплым воздухом постепенно, так, что несколько шагов отделяют знойный климат от умеренного; словом, этот сад – сокращение всей нашей планеты; исходить его то же, что сделать путешествие вокруг света».

Некоторые материалы не были включены в итоговый вариант книги, и были опубликованы значительно позже. Например, описания освоения спутника: 

«Нашли способ сообщения с Луною: она необитаема и служит только источником снабжения Земли разными житейскими потребностями, чем отвращается гибель, грозящая земле по причине ее огромного народонаселения. Эти экспедиции чрезвычайно опасны, опаснее, нежели прежние экспедиции вокруг света; на эти экспедиции единственно употребляется войско». 

«...на Луне явно работают подолгу, поскольку путешественники берут с собой разные газы для составления воздуха, которого нет на Луне».

Если в середине XX века можно было с уверенностью утверждать, что в приведенном отрывке речь идет о кислородных баллонах, которые космонавты носят на своих костюмах, выходя в открытый космос, то теперь воображению доступны более широкие горизонты. Можно предположить, что в перспективном будущем баллоны будут усовершенствованы и заменены на нечто менее объемное и более удобное. Начиная с 10-х годов XXI века, освоение космоса вышло на новый уровень. Примечательно, что в XIX веке астрономия и астрофизика только начинали развиваться, и о таких подробностях, как кислородные баллоны не было известно до следующего столетия.

В первом письме повести автор описывает технологические достижения будущего: 

«Мы с быстротою молнии пролетели сквозь Гималайский туннель. Русские так верят в силу науки и в собственную бодрость духа, что для них летать по воздуху то же, что нам ездить по железной дороге... каждым гальваностатом управляет особый профессор; весьма тонкие многосложные снаряды показывают перемену в слоях воздуха и предупреждают направление ветра».

Это предсказание остается несбывшимся. Несмотря на наличие сапсанов и синкансэнов, они не передвигаются в пространстве с «быстротой молнии». Тем не менее, технологический прогресс задает тенденцию постоянного совершенствования механики. Поэтому ускорение и разработка транспорта, способного «летать по воздуху» в настоящий момент, скорее, вопрос времени, а не способности воображения.

Из не вошедшего в итоговый текст интерес вызывает сцена, в которой американец просит подать рубиновую стеклянную бутылку с золоченным краном, в которой находится смесь «углекислого газа и водорода». Описанное очень напоминает «Кока-Колу». И хотя газировка была изобретена за несколько десятков лет до написания романа, она подавалась только в аптеках и была прозрачная. Первая бутылка «Кока-Колы», напоминавшая описанный образ, была выпущена только в 1886 году.

И последнее, что заслуживает  отдельного упоминания - весь текст писем пронизан восхищением именно русской культурой и техническими достижениями. Рассказчик говорит не об абстрактном будущем всего мира, а именно о «русском полушарии», описывая его как «центр всемирного просвещения». Что ж - значительное число прогнозов «Писем» уже сбылось.